Галинкина любовь [Я буду держать тебя за руку] - Юлия Владимировна Монакова

Торопливо распрощавшись, чтобы позорно не расплакаться у него на глазах, Галинка ушла.

Дома Женя поведал ей о внезапном визите сестры.

– Она догадалась, что я живу не один, – сообщил он. – Пришлось наврать, что иногда ко мне приходит подруга. Ну, ты понимаешь…

– И как долго ты собираешься продолжать это враньё? – устало поинтересовалась Галинка. – Всё равно рано или поздно оно откроется.

– Я что-нибудь придумаю… Я поговорю с Викой, не переживай! – горячо убеждал Женя. Он заметил, что Галинка расстроена, но не понимал, что причина её расстройства может быть связана с чем-то другим, не относящимся к квартирному вопросу. – Я объясню ей ситуацию и попрошу, чтобы она оставила всё, как есть – во всяком случае до тех пор, пока мы не найдём новое жильё.

– Мы?.. – непонимающе переспросила Галинка.

– Ну, когда-нибудь нам всё равно придётся съезжать отсюда, – рассудительно пояснил он. – Или ты не в курсе, что Вика собирается продавать эту хату?

– Да я не о том, – отмахнулась она. – С чего ты решил, что переедем мы непременно вместе? Мы, вроде, не муж и жена, даже не жених и невеста.

– Ну… – замялся он. – Вообще-то, мне нравится жить с тобой. Ты ненапряжная соседка, к тому же, вдвоём будет легче платить… Или ты думаешь, что сможешь потянуть квартиру самостоятельно?

– Да я вообще ещё даже не решила, насколько задержусь в Москве… – отозвалась Галинка неопределённо. – Из проекта выперли, меня здесь больше ничто не держит.

«Кроме…» – подумала она, но побоялась закончить фразу даже мысленно.

– А я надеялся, что ты здесь капитально обоснуешься, – огорчился Женя. – Думал, найдёшь какую-нибудь работу…

– Ладно, Жень, я пока не готова это обсуждать, – она махнула рукой. – Сейчас мне хочется поужинать и завалиться на часок в пенную ванну, а потом уснуть до утра… И чтобы никакие посторонние думы в голову не лезли.

Однако сказать оказалось легче, чем сделать.

Как Галинка ни пыталась выкинуть из головы ненужные и смущающие мысли, они всё-таки продолжали её одолевать. Она уже несколько раз пожалела, что ушла из больницы так рано, потому что начала отчаянно скучать по Белецкому. «Что же будет дальше? – думала Галинка в панике. – Я вижу его каждый день, и всё-таки мне очень плохо в разлуке… А когда его выпишут, как я буду жить? Захочет ли он встречаться со мной вне больницы? Пожелает ли сделаться хотя бы другом?» Дальше в своих фантазиях, чем просто дружба, она даже не заходила – боялась. Ей вообще казалось немыслимым мечтать о Белецком, как о мужчине – или, допустим, представлять, как он обнимает её и целует… Это выглядело почти святотатством.

А вот о Даниле в своё время она думала не только платонически. В её фантазиях, идущих корнями из самого детства, они успели постепенно переделать всё – даже пожениться и родить детей. Правда, Данила всё-таки изначально считался своим парнем, знакомым от и до, пусть любимым, но не скрывающим в себе никаких загадок и секретов. Белецкий же был для неё неразгаданной тайной…

На следующее утро Галинка отправилась в больницу, полная решимости поговорить. Ей хотелось выяснить, прямо или окольными путями, как Александр к ней относится. Дорожит ли он её обществом – или забывает сразу же, едва они расстаются?

Однако возле дверей палаты ей неожиданно преградила путь первая жена Белецкого – Анжела. Галинка не испытывала к ней симпатии, считая весьма неприятной особой, но всё-таки вела себя предельно вежливо и корректно при встречах. Поэтому странное поведение Анжелы её удивило – та буквально грудью заслонила проход, не давая Галинке сделать ни шагу.

– Давно хотела вас спросить, милочка, – недобро прищурилась Климова, – а вы ему, собственно, кто?

– Никто… – пробормотала Галинка, привычно приходя в замешательство от этого вопроса, который ей в последнее время задавали, пожалуй, слишком уж часто.

– Вот то-то и оно! – Анжела наставительно подняла кверху указательный палец. – Вы, мне кажется, слегка об этом подзабыли.

– Что вы имеете в виду? – растерялась девушка.

– Не надо больше тревожить Сашу, – строго сказала Анжела. – Ему необходимы покой и родные лица вокруг. Ступайте домой, деточка. Мы о нём сами позаботимся.

– Но я только… – запротестовала было Галинка, однако Климова перебила её, уже не скрывая своего недовольства:

– Сегодня его выписывают, и вам нечего больше делать в больнице. Мы с Сашей выражаем вам признательность и благодарность за всё, что вы для него сделали, но он больше не нуждается в ваших услугах. Прощайте!

Галинка не помнила, как она вышла из больницы. Ноги куда-то несли её сами – в голове же было абсолютно пусто, а в груди полыхал такой огонь, словно черноморская медуза обожгла её прямо в сердце.

Она добрела до первой попавшейся лавочки, опустилась на неё и закрыла лицо ладонями. Ужасно хотелось заплакать, но слёз не было.

«Он больше не нуждается в ваших услугах…» – эхом звенело у неё в ушах. Это было самое унизительное из всего, что она услышала от мерзкой Анжелы. И даже если допустить, что Саша понятия не имел о том, что его бывшая жена высказала Галинке, всё равно вспоминать эту фразу было нестерпимо стыдно. Её вышвырнули вон, словно прислугу, пойманную на воровстве. И… самое ужасное, что она действительно чувствовала себя воровкой. Вернее, не воровкой, а только посягнувшей на чужое. Да с чего она вообще взяла, что у них с Белецким (с самим Александром Белецким!) могут быть какие-то отношения, пусть даже просто дружеские? Дура, дура!..

Она тщетно принуждала себя успокоиться, но краска стыда не отливала от щёк, а наоборот – жгла всё сильнее, всё невыносимее. Невозможно было поверить в то, что её пнули, как паршивую собачонку. Но самым страшным было то, что ей не дали увидеться с Александром. И, наверное, больше никогда не дадут. А зачем? Она выполнила свою миссию. Она больше никому не нужна.

Спустя полчаса после безобразной сцены в больнице в квартире на Малой Бронной раздался дверной звонок. Если бы Галинка узнала, кто заявился к ним с визитом – она несказанно удивилась бы. Это была Даша, дочка Белецкого.

– Привет, – небрежно бросила она открывшему дверь Жене. – Галина Тесленко здесь живёт?

– Ну… вообще-то здесь. Только сейчас её нет, а где она шатается и когда вернётся, я не знаю, – отозвался он, моментально окидывая гостью оценивающим мужским взглядом. – Попробуйте ей позвонить!

– Да звонила уже, телефон недоступен! – Даша с досадой махнула рукой. – Чёрт, где же мне теперь её ловить, машина вот-вот уедет…

– Какая машина-то? И что вообще происходит? Вы кто, и что вам от